В момент зарождения религия и наука мало отличались друг от друга. Люди почтительно считали, что предназначение и смысл жизни известны высшему разуму, и ограничивались попытками разгадать тайны происхождения жизни, эволюции и смерти.

История религии и науки демонстрировала удручающее однообразие в проявлении догматического шовинизма: во главу угла ставилось выполнение ритуалов и следование догмам. Всем послушным догматикам властители духа обещали спасение и постижение тайн мироздания.

Религиозные ортодоксы средневековья сулили счастливое бессмертие в загробном мире тем, кто несчастлив в этой жизни.

Начиная с эпохи Возрождения, наука основное внимание уделяла безопасности и увеличению продолжительности жизни. Государство финансировало исследования в области физики, биологии, химии, метеорологии, геронтологии, т.е. направления, связанные с повышением уровня безопасности жизни и улучшением здоровья населения.

К счастью, побочным продуктом таких исследований стали случайные и незапланированные открытия, требующие нового философского осмысления. К примеру, химик-органик, экспериментировавший в лаборатории г. Базеля со спорыньей, как предполагаемым средством для снятия головной боли, открыл ЛСД. А военные ученые, разрабатывавшие электронные и кибернетические системы для наблюдения и контроля вооружения, создали схему, позволившую нам понять, что происходит в нервной системе человека во время употребления ЛСД.

За прошедшие семь тысяч лет существования человеческой цивилизации ни философия ни наука так и не смогли разумно объяснить, в чем же состоит смысл жизни. Неужели два полушария нашего мозга и вдвое большая, чем необходимо, продолжительность жизни - это ошибка переходного процесса? Неужели мы добываем знания лишь для того, чтобы с большим комфортом двигаться к священной могиле? Или у нас вообще нет ни роли, ни цели?

Современная научная космология исходит из теории <?большого взрыва>. Согласно этой теории через несколько миллиардов лет наша планета погибнет во время взрыва солнца. Хотя с точки зрения астрономии это вполне научная теория, <?большой взрыв> на поверку может оказаться <?большим обманом>, если речь идет о судьбе человечества. Если мы приписываем коду ДНК дар предвидения и мудрость, то должны согласиться, что у генетического разума должен быть план ухода с планеты до того, как вспыхнет этот <?фейерверк>.

Возможно, космология и метафизика откроют новую философию, которая будет развиваться по мере эволюции человечества, но сейчас становится все очевиднее, что нам не достает современ­ного видения философских проблем.

Наука подорвала авторитет и доверие к древним теологиям. Но наука не смогла найти им достойную философскую замену. Материализм Маркса и капиталистов-кальвинистов породил вульгарную религию безопасности, комфорта, долга, труда, ответственности, которая угрожает свободной жизни на планете и не может ответить на фундаментальные и наболевшие вопросы: Зачем? Что дальше? Неужели оправданием жизни можно считать комфорт и отсутствие безработицы? Неужели генетический код трудился три миллиарда лет, чтобы поселить нас на задворках галактики?

Научные сведения о нервной системе и коде ДНК, которые сейчас можно прочесть во всех школьных учебниках, понятны даже ребенку. Но эти факты настолько чужды иудео-христианским концепциям о природе человека, что их всегда замалчивают. Бессознательное сопротивление новым наблюдениям и научным открытиям типично для эволюции человеческого знания. Мы хорошо знакомы с тенденцией замалчивания фактов, которые противоречат религиозной догме ортодоксального монотеизма. Вспомним, как ватиканские астрономы уверенно отказывались смотреть в телескопы Галилея.

Иррациональное общественное безразличие, удивительная синхронность технологических к неврологических открытий позволяют предположить, что мир готов принять новое философское видение будущего. Представляем вашему вниманию новую философию. Это научная теория, потому что она опирается на эмпирические открытия в области физики физиологии, фармакологии, генетики, психологии поведения и, самое главное, нейрологии.

Эта теория фантастична. Но как показывает история развития науки, любая философия, которая считается академической догмой или насильственно насаждается государством, зачастую; не менее фантастична, чем философские течения, подвергаемые гонениям и цензуре. Согласно данным социологии, научно-фантастические теории вызывают ярость и возмущение только в тех случаях, когда возникает подозрение, что они могут внести больший вклад в развитие человеческого знания и свободы, чем официально признаваемые консервативно-ортодоксальные теории. Вспомним судьбу теорий, выдвинутых Сократом, Дарвином, Коперником, Галилеем или Пастером.

Я ставлю перед собой грандиозную задачу сжато изложить общую философию эволюции.

Эта философия опирается на современные исследования в области ядерной физики, астрономии, генетики, экспериментального импринтинга, нейрологии и экспериментальной психологии поведения. Результаты наших обширных экспериментальных исследований в области расширения сознания прекрасно согласуются с научными фактами. Мы поговорим о неврологической космологии - теории происхождения, эволюции и назначения жизни на нашей планете и за ее пределами; неврологической политике, определяющей основные проблемы свободы и общественного контроля; нейрологической гносеологии - теории познания субъективной истины и консенсусного (т. е. общепринятого, по коллективной договоренности) факта; нейрологической этике, определяющей, что такое субъективная добро и консенсусная добродетель; нейрологической эстетике, определяющей, что такое красота; нейрологической онтологии - теории о семи уровнях реальности и их взаимодействии; и нейрогенетической эсхатологии - определении естественного обретения бессмертия в процессе индивидуальной эволюции и эволюции вида.

Опасность этой философии кроется в том, что она конструктивна и практична. Базируясь на анатомии и физиологии нервной системы, она исследует характер изменения нервных функций под влиянием определенных фармакологических веществ. Нравится: нам или не нравится, но эта философия работает. Приняв фармакологическое вещество под названием ЛСД, человек автоматически входит в измененное состояние сознания и выходит за пределы действия нервных импринтов, которые устанавливают знакомую ему реальность. Действие кондиционированных цепочек приостанавливается, и все его эстетические, этические и гносеологические установки перестают действовать. Меняются приоритеты, ценности, взгляды, модели мышления... Подобно телескопу в астрономии и микроскопу в биологии, ЛСД подвергает радикальному пересмотру человеческую нейрологику, переключает мозг, заставляет его работать иначе, изменяет личность, вводит человека в состояние уязвимости и внушаемости, в котором его можно полностью переимпринтировать. Каким будет характер новых импринтов? Это полностью определяется внутренними установками человека и установками его окружения перед началом сеанса.

Нейрологическая теория, которая возникла на базе применения ЛСД, носит эвристический характер. Это значит, что она непосредственно связана с экспериментом и позволяет быстро, просто и эффективно проверить выдвигаемые гипотезы в ходе экспериментальных тестов. К примеру, гипотезу о причине и лечении аутической шизофрении (безусловно, одного из самых трагических и необратимых психических заболеваний) может легко проверить любой психиатр.

Но здесь мы сталкиваемся с весьма непростыми этическими и политическими проблемами. Техники изменения психики и ментального контроля, открытые в шестидесятых годах, вызвали бурную общественную полемику на тему гражданских прав и свобод в семидесятые годы. Самые простые и одновременно ключевые вопросы для эволюции нашего вида звучат так: Кто будет решать, чье сознание будет изменяться и как! Кто будет решать, кому контролировать изменяющие сознание фармакологические препараты?

Мы убеждены, что есть только один ответ на эти вопросы: только сам человек должен определять, хочет ли он изменять и расширять свое сознание. Хотя общество имеет право пресекать и контролировать явно антисоциальное поведение, оно не имеет права контролировать события, которые происходят в нервных системах и телах свободных людей.

Это положение об индивидуальной свободе и индивидуальной ответственности я формулирую в виде двух заповедей нейрологической эры:

Не изменяй сознание ближнего.

Не препятствуй ближнему, пожелавшему изменить собственное сознание.

На последующих страницах мы рассмотрим практические, терапевтические и образовательные аспекты применения нейрологики. Но мы всегда придерживаемся политической и этической позиции, согласно которой только сам человек должен владеть и пользоваться ключом к собственной нейрологической эволюции.